Большинство людей, живущих в современном мире, так или иначе, находятся на поле военных действий, только борьба разворачивается не столько за власть над территориями и ресурсами, сколько за власть над человеческими умами. Разные политические силы стараются по-своему преподнести происходящие события, выставляя их в выгодном для себя свете. Когда верующий человек говорит о чем-либо происходящем в окружающем его мире, в том числе и о политических событиях, то обязательно старается соотносить правильность своих суждений со Священным Писанием. При этом в Евангелии нет прямых указаний ни на то, за кого голосовать, ни ответа на вопрос ходить ли христианину на митинги. Однако Евангелие, охватывая своей глубиной все стороны жизни человека, показывает правильный путь в решении любых вопросов, в том числе и политических.

Оживление политической активности в нашей стране в последние годы показало, что члены Церкви тоже граждане, склонные придерживаться тех или иных политических воззрений, поддерживать ту или иную сторону в гражданском разногласии со склонностью объявлять свои политические симпатии богоугодными и уверять всех (и прежде всего себя) что, выступая против своих политических противников, они выступают за правду Божию. Не обязательно дурные сами по себе, но полностью мирские соображения подкрепляются ссылками на веру: «Мы за правду, следовательно, Бог на нашей стороне». Незаметно сама вера оказывается в подчиненном положении. Явление это не новое, его хорошо описывает К.С. Льюис в «Письмах Баламута», где один бес наставляет другого: «Пусть он (человек) сочтет патриотизм или пацифизм частью своей религии, а под влиянием партийного духа пусть отнесется к нему как к самой важной ее части. Потом спокойно и постепенно подведи его к той стадии, когда религия просто станет частью «дела», а христианство он будет ценить главным образом за те блестящие доводы, которые можно надергать из его словаря… Если только митинги, брошюры, политические кампании, движения и дела значат для него больше, чем молитва, таинство и милосердие, — он наш. И чем больше он «религиозен» (в этом смысле), тем крепче мы его держим. Я мог бы показать тебе целую клетку таких у нас, внизу. Потешный уголок!»

Любой христианин живет при абсолютной монархии, так как «Господь — царь наш» (Ис.33:22). Поэтому в ситуации, когда требования каких-либо людей или групп приходят в столкновение с тем, о чем говорит Господь, христианин должен безусловно повиноваться лишь Богу. Иногда подобные столкновения носят открытый характер, когда христиан принуждают к чему-то явно противному требованиям Евангелия — идолослужению или прямому отречению от Бога. Но столкновения могут носить и не столь явный характер. Так, в силу различных жизненных обстоятельств все люди находятся в среде, где подразумевается определенное поведение, и в случае решения поступить иначе окружение, скорее всего, человека осудит и даже отвергнет.

Евангелие же говорит о том, что все человечество призвано к общению со Христом, и все люди являются нашими собратьями по воле и замыслу Божию. Они — наши родные и принадлежат к одной с нами семье, глава которой Христос (вне зависимости от того, насколько они нам симпатичны).

Часто сообщества ожидают демонстрации лояльности через отвержение оппонентов. То, что можно видеть в современных политических дебатах — это заявление своей политической позиции через обязательное, почти ритуальное злословие, когда требуется не просто сказать, что оппоненты неправы (это было бы совершенно понятно), но что они — дурные люди, достойные только презрения. Политическая деятельность, к сожалению, на три четверти состоит из злословия. Такое поведение отчасти понятно — позитивная самоидентификация требует определенных усилий, продумывания своих взглядов, согласования их с другими людьми, в то время как негативная — через общего врага — дается гораздо легче. К тому же человечество по своей натуре греховно и склонно видеть вокруг больше зло, нежели добро.

Вместе с тем, часто приводят и довод, что нравственная обязанность любого человека — обличать ложь и выступать за истину. Такая обязанность действительно есть, но ею часто прикрываются попытки использовать нравственную риторику во вненравственных целях: любой конфликт его участники, как правило, рассматривают с этической точки зрения — как столкновение добра и зла. Если соответствующая риторика приобретает  религиозный оттенок, то обе стороны уверяют, что Бог на их стороне, то есть каждый из оппонентов буквально привлекает Господа в свои ряды.

Однако Господь, как и два тысячелетия назад, никому не отдает Своего голоса и ни от кого не принимает партийного билета, так как Он — Царь, безусловный Владыка мироздания. А таким Христос оказывается неприемлемым для подавляющего большинства и становится объектом всеобщей ненависти.

Ненависть – это топливо, на котором часто работает политика. Христианину же запрещена ненависть, которая несовместима с Евангелием, заповедующем любить своих врагов. И нельзя пытаться обойти это ссылкой на то, что ненависть обращена не к нашим личным врагам, а к врагам правды поддерживаемой партии, поэтому ненавидеть врагов партии позволено. В этом кроется самообман — Евангелие заповедует любить именно тех, кто враждебен к христианину из-за его верности правде Божией.

Любовь каждого христианина может проявляться по-разному, например, в отказе от ненависти, неприязни и враждебности, в отказе выдвигать недоказуемые или преувеличенные обвинения, в отказе от попыток разрушить чью-либо репутацию в целом — даже когда взгляды и действия этого человека не одобряются. Все, что делается без любви, по словам апостола Павла, пусто и бессмысленно (1Кор.13:1,2).

Таким образом, вера во Христа не определяет, за кого христианин голосует и ходит ли он на митинги, но определяет, как он относится к ближним — разделяют они его политические воззрения или нет.

Послесловие.

Есть не только христианская, но и просто житейская мудрость, глубину которой сложно переоценить — нам гораздо чаще приходится сожалеть о наших словах, чем о нашем молчании. Если мы считаем, что наш собрат неправ, у нас есть четкая инструкция, как поступать (Мф.18:15-17). В крайнем случае, мы всегда можем сказать без презрения и враждебности: «я не разделяю этого мнения».

(234)