Сегодня будет Рождество,
весь город в ожиданье тайны,
он дремлет в инее хрустальном
и ждёт: свершится волшебство.
Метели завладели им,
похожие на сновиденье.
В соборах трепет свеч и пенье,
и ладана сребристый дым.
Под перезвон колоколов
забьётся колоколом сердце.
И от судьбы своей не деться –
от рождества волшебных слов.
Родник небес – тех слов исток,
они из пламени и света.
И в мире, и в душе поэта,
и в слове возродится Бог.
Михаил Лермонтов
ОНИ ИЗ ПЛАМЕНИ И СВЕТА
Конец гражданского года и начало нового всегда ознаменовано радостными чувствами: христианский мир живёт ожиданием праздника Рождества Спасителя. С 28 ноября до 7 января Церковь предлагает своим чадам в качестве подготовки к празднику Рождества Христова поститься. Надо заметить, что этот праздник, который ещё нередко называют Зимней Пасхой, это торжество, не предваряемое тяжёлыми духовными воспоминаниями. И праздничные мероприятия – новогодние и рождественские утренники и «ёлки», которые посещают дети с родителями, вполне вписываются в период ожидания чуда рождения Богомладенца. А сам Рождественский пост – не строгий.
Итак, праздник Рождества Христова предваряет сорокадневный пост установленный как подготовка к праздникам Введения во храм Пресвятой Богородицы и самого Рождества.
Уже на утрени праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, то есть 4 декабря, начинают звучать радостные слова канона «Христос рождается, славите». Эта похвала торжеству Рождества Христова сопровождает верующих весь пост не только до самого праздника, но и во всё время Святок до крещенского сочельника, то есть до 18 января.
Святая Церковь величает событие прихода в мир людей Спасителя хвалебными песнями. На языке Церкви эти песни называются гимнами. Есть гимны стихотворные, есть музыкальные, есть и изобразительные.
Стихотворно-музыкальный гимн – канон – это богослужебный певческий жанр, который начал формироваться в VII веке. Канон представляет собой определённое правило пения гимнов Священного Писания. Каждая песнь состоит из ирмоса (первой строфы), припевов и тропарей. Ирмос с греческого переводится как связка, так как он связывает в единое целое последующие строфы (тропари) и задаёт им определённый музыкальный ритм и молитвенный настрой. Ветхозаветное событие в ирмосе предлагается как прообраз праздника, поэтому составители канонов обязательно уподобляли строфы канона текстам Библейских песен. В богослужении, посвящённому Рождеству Христову находятся два канона.
На написание Рождественского канона великих церковных поэтов-гимнографов VIII века преподобных Космы Маюмского и Иоанна Дамаскина вдохновила праздничная проповедь святителя Григория Богослова по поводу праздника Богоявления, который до начала V века отмечался вместе с Рождеством Христовым.
В Рождественском каноне преподобный Косма воспевает догмат о Богочеловечестве Христовом – спасительной тайне о двух естествах нашего Спасителя, находя глубокие подобия в стихиях тварного мира. Также много внимания уделяется величию тайны рождения от Девы. Торжество праздника многообразно и радостно возглашается преподобным: здесь и Небесные Силы, здесь и пастыри, и волхвы с дарами. Песнописец приводит многообразные ссылки, как на Ветхий, так и на Новый Завет. Канон на Рождество Христово написан мерной прозой и по напеву принадлежит первому гласу, который, как писал в XIX веке профессор Е.И. Ловягин, «по свойству своему есть самый торжественный, радостный и величественный из всех восьми гласов, употребляемых в Православной Церкви». Это заслуга преподобного Иоанна Дамаскина, даровавшего Церкви чудные мелодии гласов. Разделы канона достаточно кратки, но в них ясно и лаконично передается особое праздничное настроение Рождества.
Ирмос каждой песни канона знаменует то или иное библейское повествование. Первый ирмос соотносится с победным гимном пророка Моисея «Поем Господеви, славно бо прославися…». Рождественский ирмос также заканчивается словами «яко прославися». Это выражение имеется во всех тропарях первой песни. Как некогда Господь славы избавил Свой народ от египетского рабства, так и теперь Он со славой воплощается, чтобы избавить всё человечество от рабства греху.
ИРМОСА КАНОНА
Всего в рождественском каноне 8 ирмосов. Ирмос – это первая строфа канона. Приведу разъяснение ирмосов рождественского канона, используя перевод на русский язык с церковно-славянского.
В первом ирмосе канона говорится: Христос рождается, — славьте Его! Христа, пришедшего с небес, — встречайте! Христа, родившегося на земле, — возносите! Пойте Господу похвальные песни, славь Его вся земля, и с веселием воспойте, люди: ибо Он прославился!
В преддверии Рождества христиане призываются славить, встречать, возносить Господа Сына Божьего и Сына Девы Марии и воспевать Ему похвальные песни! Постараемся понять любовь Божию к нам. Ободритесь, падшие души, не унывайте и торжествуйте, переносясь мыслью на небо, которое становится доступным для всех.
Следующую песнь канона открывает ирмос, в котором говорится:
Прежде веков от Отца нетленно рождённому Сыну, и в последние (времена) бессеменно воплощённому от Девы, Христу Богу воскликнем: возвысивший достоинство наше, свят Ты, Господи!
Четвертый ирмос: Христос – отрасль от корня и цвет от него, – родился Ты от Девы; от горы, находящейся под тенью чащи зелёной листвы, пришел Ты, всехвальный, воплотившись от безмужной Девы, невещественный и Бог. Слава силе Твоей, Господи!
В Священном Писании, у пророка Исайи находим слова о пришествии в мир Спасителя, о Его рождении: И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его.
Иессей древний патриарх. Корень патриарха Иессея, – говорит нам святитель Амвросий Медиоланский, – это иудейский народ, отрасль (отросток) – Мария, цветок Марии – Христос, Который, распространив благоухание веры по всему миру, вышел из девственного лона, как Он Сам говорит: Я – цветок поля и лилия долин (Песн. 2:1).
Удивительно пророк Исайя описал воплощение Спасителя мира, говоря: Из ростка Ты у Меня поднялся, потому что, словно поросль на земле, Он возник во чреве Девы и, как благоухающий цветок, поднялся для искупления всего мира, выйдя из материнского лона в блистании утренней зари.
Исаия говорит: Справедливо названа отраслью Та, которая принадлежит царскому роду из дома и отечества Давида; Её цветок – Христос, истребивший зловоние мирских нечистот и распространивший благоухание вечной жизни.
Пятый ирмос канона Рождества: Бог мира, Отец милосердия, Ты послал нам Ангела (вестника) великого совета Твоего, дарующего мир. Посему мы, быв приведены к свету богопознания, в ночи начиная утренние молитвы, славословим Тебя, Человеколюбче.
Шестой ирмос: Иону, как младенца, из чрева морской зверь изрыгнул, каким принял; и Слово, вселившись в Деву и принявши плоть, родилось, сохранив Ее неврежденною; ибо Оно сохранило Родившую Его непричастною тому тлению, которому не подверглось Само.
В этом песнопении мы слышим об интересном событии из Библии – как пророк Иона чудом остался жив, на три дня оказавшись во чреве кита. И повелел Господь большому киту поглотить Иону; и был Иона во чреве этого кита три дня и три ночи (Ион. 2:1).
Все эти три дня пророк Иона молился. Господь услышал его молитву и пророк был выпущен из кита живым и невредимым. Наш разум не может этого понять, но для Бога все возможно.
Так и Сын Божий родился от Девы Марии и сохранил Её девство, непостижимым для нас образом. Чудесное избавление пророка Ионы из кита так же является прообразом смерти и воскресения Христа, победы над смертью.
Седьмой ирмос: Три отрока, воспитанных в благочестии, все вместе, презрев нечестивое повеление царя, не устрашились угрозы огнём, но, стоя среди пламени, пели: благословен Ты, Бог отцов.
Восьмой ирмос: Образ чуда сверхъестественного представила росоносная пещь; ибо не опалила юношей, которых приняла, равно как огонь Божества — утробы Девы, в которую нисшел. Посему, торжествуя, воспоём: вся тварь да благословит Господа и превозносит во все века.
Основанием для этих песней послужило следующее: за 600 лет до Рождества Xристова Иерусалим был завоеван царем вавилонским, храм Соломона был разрушен, а множество народа израильского отведено в плен. Среди пленников находились знатные юноши Анания, Азария и Мисаил и пророк Даниил. Царь Вавилона Навуходоносор распорядился обучить юношей халдейской премудрости, воспитать в роскоши, при своём дворе. Но они сохраняли заповеди своей веры. Господь даровал им мудрость, а святому Даниилу – дар прозорливости. Однажды нечестивый царь повелел воздвигнуть своё изображение – огромную статую, которой надлежало воздавать божеские почести. За отказ сделать это три благочестивых отрока были ввергнуты в пылающую печь. Пламя поднималось высоко над ней, опаляя стоящих рядом халдеев, а святые отроки ходили посреди пламени, вознося молитву Господу и воспевая Его. Ангел Господень, явившись, охладил пламя, и отроки остались невредимы. Царь, увидев это, повелел им выйти и обратился к Богу истинному. Прообраз события понятно связан с чудом Рождества.
По восьмой песне канона всегда возносится благодарение и славословие Божией Матери: Величай, душе моя, Честнейшую и Славнейшую горних воинств, Деву Пречистую Богородицу.
Девятый ирмос: Вижу необычайное и непостижимое таинство: пещера — небо; Дева — престол херувимский; ясли — вместилище, в котором возлежит невместимый Христос Бог. Его мы, воспевая, величаем.
А в самой девятой, последней песне канона говорится: Нам удобнее бы хранить молчание, как не подвергающее страху; при любви же к Тебе, Дева, составлять песни, стройно сложенные, не легко. Однако, Матерь, даруй нам столько силы, сколько имеем усердия.
Таково краткое содержание церковного гимна в честь Рождества Христова.
ИКОНЫ И КАРТИНЫ
Как сказано выше, не только поэты и музыканты составляли хвалебные песни в честь Рождества Спасителя. К данному событию, разделившему мир и отсчёт времени на «до» и «после», обращались в своём творчестве многие художники. Самые ранние изображения уникального события в истории человечества делались ещё первыми христианами в древних римских катакомбах, где ввиду опасностей от преследователей христиан официальными властями, скрывались и совершали богослужения последователи Спасителя. А позднее, начиная в первой четверти IV века, византийское искусство постепенно приступило к чёткой выработки иконографии Рождества Христова.
В Западной Церкви торжеству Рождения Спасителя мира придаётся большее значение нежели Воскресению Иисуса Христа из мёртвых. Праздник Рождества торжественно и радостно отмечается в странах Европы и Северной Америки и ныне. Восточная Церковь – Православная – Светлое Христово Воскресение полагает праздником праздников и торжеством из торжеств. Пасха Христова – главный наш праздник. Важная духовная особенность, различие в вероучении двух главных Церквей мира, конечно же, отразились и в культуре стран принадлежащим к той или другой христианской Церкви. В западно-европейской живописи во все века христианства художники считали своим долгом отразить сюжет Рождества Христова. И не только потому, что чаще всего это были заказы на алтарные образы, но и в связи с духовными акцентами в вероисповедании.
Мастера кисти и краски, как правило, писали момент поклонения волхвов Рождённому Младенцу Христу. Такие титаны живописи как Леонардо да Винчи (неоконченное произведение, находящееся в галерее Уффицы) Рембрандт, Паоло Веронезе, Сандро Ботичелли, Диего Веласкес и Эль Греко, Альбрехт Дюрер, Питер Пауль Рубенс, Джорджоне, Мазаччо, Иероним Босх (алтарный триптих), Доменико Гирладайо (алтарный образ), мастер фрески Джотто (роспись в капелле Сровеньи), Якопо Понтормо, Питер Брейгель (конечно же, в зимнем пейзаже), флорентиец Карло Дольче и художник конца XIX века Д. Тиссо, и многие другие, не говоря уж о таких малоизвестных, но хороших художниках, как Йос ван Клеве Старший (один из шедевров Дрезденской галереи), Ганс Бальдунг и Ганс Мемлинг, Гертен тот Синт Янс, Джитиле да Фабриано и Стефано да Верона обращались к сюжету поклонения волхвов.
Художники, исповедующие Православие, редко обращались к евангельскому сюжету Рождества Христова. По большому счёту, существует лишь один канонический извод иконы Рождества Спасителя, где в центре находится изображение Божией Матери и рядом с ней спелёнатый Младенец Христос.
Не картины художников, а величественные произведения иконописцев на сюжет поклонения волхвов есть в Православии, но среди шедевров можно назвать лишь единицы. Это известная византийская икона – фреска из пещерной церкви в Капподакии, датируемая XII веком и мозаика из Раввены в церкви Сант-Аполлинаре-Нуово, V век. В Русской Православной Церкви широко известна каноничная икона Рождества Христова.
ИКОНОГРАФИЯ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА
Обратимся к самому известному изводу иконы Рождества Христова, который наша Церковь приняла в качестве канона. Он принадлежит кисти преподобного Андрея Рублёва.
Работа над образом «Рождество Христово» была завершена преподобным Андреем в 1405 году. Работа иконописца «номер один» дошла до наших дней со значительными повреждениями. Частично утрачен левкас, по лицевой стороне иконы в месте соединения досок проходят несколько сквозных трещин, а повреждения от гвоздей заделаны воском и левкасом. Время было беспощадно и к красочному слою: во многих места он сильно истончён и разрушен. Однако и в таком виде икона не только не потеряла своего духовного значения для верующих, но и занимает видное место в сокровищнице русской православной живописи.
Икона «Рождества Христова» относится к праздничному ряду и поэтому написана яркими красками в тёплой гамме: преобладают зеленовато-жёлтые, белые, оливковые тона с киноварными (красного цвета) пятнами. Сочетаясь, краски усиливают сочность друг друга. Благодаря цветовому решению образ кажется воздушным, неземным. Всё это отражает радость, торжество земного и небесного по поводу чудесного рождение Спасителя.
Сюжет иконы лишь на первый взгляд кажется простым: при более пристальном рассмотрении её содержание являет целый и уникальный мир евангельских событий во всём их богатстве образов и значений. Икона показывает не только само Рождество, но и возвещение вселенской радостной вести простым пастухам, восточным мудрецам, учёным Востока, следующим в Вифлеем по зову звезды, омовение Младенца и славословящих Рождество Спасителя ангелов. Добавление к Рождеству всех этих разновременных событий является следованием иконографии, а не самовольным решением или фантазией мастера.
Русь, наследовавшая от Византии православную веру, переняла и её иконописный стиль. Следует отметить, что был он очень догматичен: художественная свобода для иконописца отражалась лишь в том, что он мог творчески располагать все необходимые образы и составляющие. Русские православные иконописцы этим активно пользовались. Вот и святой Андрей Рублёв, следуя византийским правилам, даёт несколько новое, отличное от византийского образца, композиционное построение. Ангелы у него изображены не только вверху справа, но и возле Богомладенца.
Мастер в своей работе желал достичь полного и глубокого раскрытия смысла события Боговоплощения. Господь принимает плоть человека, чтобы «подобным подобное призвать» к спасению. При взгляде на икону мы первой отмечаем фигуру Богоматери в центре – она самая крупная. Богородица облачена в ризу багряного цвета. Лик Девы Марии спокоен, на нём не видно усталости: чудесное Рождение было безболезненным для Её тела, хотя и трудно для человеческого сознания. Вообще-то Она находится в пещере, но по законам пространства, принятым в иконописи, Её ложе «выдвинуто» на первый план.
В вертепе за ложем Пресвятой Девы в яслях лежит спелёнатый Младенец – по размеру самая маленькая фигура на иконе. Пещера символизирует тёмный, греховный мир людей, в который входит Бог, поэтому на иконе она заменила хлев. Белоснежное одеяние новорожденного резко контрастирует с чернотой пещеры. Здесь вспоминаются слова апостола Иоанна Богослова: «Свет во тьме светит и тьма не объяла его». Люлькой Христу служит кормушка для животных – на иконе видно, как над ним уже склонились вол и осёл.
На Христа указывает Вифлеемская звезда. За этой необычной звездой следуют трое волхвов, изображённых у преподобного Андрея в самом верхнем углу слева. Они с помощью наук вычисли время рождения Мессии. Проделав длинный путь, мудрецы пришли к Младенцу с дарами: золотом, ладаном и смирной. Каждый подарок не случаен: золото символизирует Царя, ладан – Бога, а смирна – человека, которому надлежит умереть. Возраст у волхвов разный: один из них молодой, другой – уже зрелый, третий — старый. Ведь прийти к спасению можно в любом возрасте, но на Младенца указывает самый младший из мудрецов: лучше обрести Господа как можно раньше. Мудрецы впоследствии стали изображаться принадлежащими к разным человеческим расам, как символ всемирности христианства.
В правом верхнем ряду иконы «Рождество Христово» изображены ангелы, у великого иконописца их трое. Один из них наклонился и благовествует пастухам о чудесном Рождении. Не будучи учёными, в отличие от волхвов, пастухи обретают Бога самым простым способом – в своём сердце. А то, что они изображены уже возле пещеры доказывает – этот путь ещё и самый короткий.
В иконах нет ничего случайного, каждая деталь имеет значение. У святого Андрея Рублёва не только детали, но вся икона в целом имеет глобальный объединяющий, обновляющий смысл. Волхвы и пастухи изображены по разные стороны потому, что они представляют разные народы. Волхвы – языческий, а пастухи – иудейский. Оба они идут к Христу, объединяются и дают начало новому миру – христианскому. Ещё одну группу ангелов Рублёв помещает прямо возле Богомладенца, делая из них уже не небесных, а земных участников происходящего. Как Иисус, придя на землю, соединил в Своей Личности божественное и человеческое, так икона Рождества Христова изображает у русского художника соединение и этих двух миров в одном, обновлённом.
В левом нижнем углу помещён сидящий и задумчивый святой Иосиф-Обручник. Это иллюстрирует евангельский рассказ о том, как праведный старец решает тайно отпустить жену. Святой Андрей показал размышления, мучающие праведника, который не хочет подвергать Марию позору. Но все мучения разрешает ангел, сообщивший Иосифу, Кто есть Этот Рождённый. Рядом с Иосифом нарисован человек в козлиных шкурах. По поводу этой фигуры имеются разные мнения. Одни исследователи полагают, что это один из пастухов, другие видят в нём сына Иосифа Иакова, третьи – дьявола, искушающий святого, вносящего сомнения в его душу по поводу чистоты Девы Марии. Последний вариант наиболее распространён.
И, наконец, внизу справа на иконе представлено омовение Младенца Христа, совершаемое двумя женщинами. Сцена напоминает традицию крещения христианских детей.
Работа преподобного Андрея Рублёва является неповторимым образцом православной иконописи. В настоящее время она хранится в Благовещенском соборе Кремля.
Данная икона принята нашей Православной Церковью в качестве канона. Следуя ему, иконописец волен изобразительными средствами, с помощью рисунка и цветового решения образа, достичь высот иконописи.
Протоиерей Александр Бутрин, клирик храма Державной иконы Пресвятой Богородицы г. Фрязино, Щёлковское благочиние, Балашихинская епархия.
(2)